Я выкрашу тебя в свой цвет
У моей жизни какая-то особая ирония.
В 2013 году 12 января умер мой папа.
В праздники он звонил мне. После 4 лет трезвости он почему-то снова запил, причем сильно. Звонил, чтобы поздравить с новым годом, просто пообщаться. И тогда он сказал мне, что я слишком сложная, что все время неправильно себя веду с мужчинами и людьми вообще (просто потому, что я рассказала, что не слежу за своим парнем, пока он отдыхает в бане).
Мы с папой никогда не были близки. Это был чужой человек, с которым у меня связано много неприятных воспоминаний, тревоги и страхов. Чего стоит только сцены, когда он бил мою мать или пьяный пытался спрыгнуть с балкона 4 этажа. Мне было очень трудно это все пережевать, переварить внутри и отпустить с мыслью, что они жили, как могли, как получилось, и ко мне это не имеет никакого отношения.
Однажды, будучи уже подростком, я пригласила его на свой день рождения (мы тогда уже давно не жили вместе). И моя бабушка, тот еще авторитарный тиран, сказала: «Еще чего, будет всем как кость в горле». И мне стало страшно. И страшно было от того, что я ждала этих скандалов, пьяных разборок. И этот страх был сильнее желания видеть своего собственного отца, хотя, и хотелось. Но это скорее было желание «чтобы как у всех», чем реальная потребность. И я позвонила отцу. Его не было дома, трубку взяла его мать. Я скороговоркой сказала, чтобы он не приходил, и бросила трубку. И вот за это мне до сих пор стыдно.
Умер он внезапно – инфаркт. Умер у сестры на руках, потому что скорая отказалась везти в больницу «алкаша». Сердце остановилось, когда они приехали во двор больницы, должны были выйти из машины и идти в приемное. Не дошли.
Похороны я смутно помню. Потому что плакала навзрыд почти все время. Я даже не помню, кто там еще был, что мне говорили. А потом со временем эта пелена будто спала и как и не было ничего. Ну, не жил с нами да больше и не живет. Как-то так.
А 13 января день рождения у моего мужа. Которого тоже зовут Миша, как и моего отца. И он тоже тот еще алкаш, если разобраться по сути, только не такой запойный, как отец. У отца было 3 инфаркта и 4 последний. Муж – диабетик. Поэтому этот гештальт такой, закрытый.
И у меня давно уже нет иллюзий на счет «долго и счастливо», но хотелось бы, чтобы Варя помнила себя в детстве не «все сама, куда деваться», а как «самая любимая папина принцесса».
В 2013 году 12 января умер мой папа.
В праздники он звонил мне. После 4 лет трезвости он почему-то снова запил, причем сильно. Звонил, чтобы поздравить с новым годом, просто пообщаться. И тогда он сказал мне, что я слишком сложная, что все время неправильно себя веду с мужчинами и людьми вообще (просто потому, что я рассказала, что не слежу за своим парнем, пока он отдыхает в бане).
Мы с папой никогда не были близки. Это был чужой человек, с которым у меня связано много неприятных воспоминаний, тревоги и страхов. Чего стоит только сцены, когда он бил мою мать или пьяный пытался спрыгнуть с балкона 4 этажа. Мне было очень трудно это все пережевать, переварить внутри и отпустить с мыслью, что они жили, как могли, как получилось, и ко мне это не имеет никакого отношения.
Однажды, будучи уже подростком, я пригласила его на свой день рождения (мы тогда уже давно не жили вместе). И моя бабушка, тот еще авторитарный тиран, сказала: «Еще чего, будет всем как кость в горле». И мне стало страшно. И страшно было от того, что я ждала этих скандалов, пьяных разборок. И этот страх был сильнее желания видеть своего собственного отца, хотя, и хотелось. Но это скорее было желание «чтобы как у всех», чем реальная потребность. И я позвонила отцу. Его не было дома, трубку взяла его мать. Я скороговоркой сказала, чтобы он не приходил, и бросила трубку. И вот за это мне до сих пор стыдно.
Умер он внезапно – инфаркт. Умер у сестры на руках, потому что скорая отказалась везти в больницу «алкаша». Сердце остановилось, когда они приехали во двор больницы, должны были выйти из машины и идти в приемное. Не дошли.
Похороны я смутно помню. Потому что плакала навзрыд почти все время. Я даже не помню, кто там еще был, что мне говорили. А потом со временем эта пелена будто спала и как и не было ничего. Ну, не жил с нами да больше и не живет. Как-то так.
А 13 января день рождения у моего мужа. Которого тоже зовут Миша, как и моего отца. И он тоже тот еще алкаш, если разобраться по сути, только не такой запойный, как отец. У отца было 3 инфаркта и 4 последний. Муж – диабетик. Поэтому этот гештальт такой, закрытый.
И у меня давно уже нет иллюзий на счет «долго и счастливо», но хотелось бы, чтобы Варя помнила себя в детстве не «все сама, куда деваться», а как «самая любимая папина принцесса».