Случайная магия подростков на то и запрещена Министерством магии, что может обернуться против разума самих магов. Вот о чем я думаю сейчас. Мне иногда хочется, чтобы вновь настало средневековье. Чтобы за то, что мы делаем, нас наказывали по строгости веры – хотя бы для того, чтобы мы хоть во что-то верили.
Предстоит трудный выбор – бросить все и убежать от жизни, которая есть сейчас, или расстаться с частичкой волшебства в себе и мире.
Вот я думаю тут, что даже если я оставлю все как есть – так же как раньше ничего не будет, так есть ли смысл все оставлять, как есть? Ради мыслей о том, что в зрелости и старости будет кому оказать поддержку? Это слабость, малодушие. Да, от я такая. Малодушие – это моя черта. А очень ли великодушно рвать людям сердце на части? Не знаю.
Вполне может быть, что с моей половиной все как-то тихо произойдет. Но мне не хотелось бы, чтобы это был смертельный исход. Смогу ли я себя долго винить? Да я вообще как-то редко себя виню. Это какое-то неискоренимое детское чувство, эта неспособность к обвинению себя. То есть ты принимаешь то, что все, что ни происходит в твоей жизни – зависит от тебя, но потом принимаешь вообще все, как свою волю и больше не осуждаешь себя. Раз это произошло, значит, так оно и было нужно. Правильно ли это, неправильно – теперь не понятно, и, думаю, я никогда так этого и не пойму.
Слизерин… это проклятый факультет. Два слизеринца могут перевернуть мир. Если только они не уничтожат друг друга. И если они настоящие слизеринцы.
Сейчас я понимаю, что со мной происходит именно то, что и должно происходить в моем возрасте. Со мной всегда так: когда надо, я оказываюсь неправильно подготовленной к событию, а когда я подрастаю и проживаю то, что мне необходимо было для жизни тогда, получается, что момент упущен и непонятно, зачем мне это знание, потому что наступает новый непонятный момент, к которому я не успела подрасти. Мое развитие оно всегда какое-то чудное такое. Очень чудное. Скачками и не вовремя. Но это мое такое развитие и происходит оно именно так. Как бы странно не казалось. Что с ним делать - да фиг его теперь знает. Случилось то, что когда-то должно было случиться и нарисовалась проблема. Я не могу врать. Тем более самой себе. Да и не хочу. А сказать правду – это так больно. Не для меня – для другого человека. И не понятно, что потом делать с …
Вместо того, чтобы думать и ворошиться лукаво в своей башке я сходила и купила туфли, платье, ободок, джинсы… мы погуляли с мамой.. я даже не прочитала и строчки про профессора! Чудно. Очень чудно. Это как проживаешь не свою жизнь. Как империус, наверное, когда ты вроде понимаешь, что ты делаешь, и в то же время осознаешь, где то в себе, что ни фига б ты такое и не сделала бы. А потом останавливаешься и думаешь – ни хера се, а ведь это уже происходит. И думаешь – как же оно так, да кто же.. да почему же… а потом уже и поздно как-то и думать вроде лень и что заморачиваться, если изменить-то ты ход событий не сможешь и результаты из.. хотя, о результатах рано еще говорить и не очень-то хочется, чтобы они появились в том виде, о котором я думаю. Не надо пока такого счастья… как это ни странно.
В один из дней пыталась вызвать автобус. То ли я была в каком-то специфическом настроении, то ли еще чего…даже через 50 минут он не приехал.. а в 3 часа ночи банкоматы закрываются очень милой белой дверью и кажется, что другого мира за ней нет. Но он есть и его выдал желтый свет фонаря. Хотя, есть что вспомнить.
А правильное ли это утверждение, что в мире надо многое попробовать, чтобы потом было о чем вспомнить? Или чтобы иметь возможность сложить об этом мире свое мнение. А стоит ли страдание другого человека моих знаний о мире?